О. Торбасов


О сталинском терроре

То, что сталинский террор весьма существенно отличался от гитлеровского — это довольно очевидно. Но Сталину вообще пока не везло с обсуждением. Апологетику сталинского террора ведут с националистических позиций, критику — с либеральных (в т.ч. и левые антисталинисты). Поэтому мы не можем дать полноценного анализа сталинского террора, нам интеллектуальных ресурсов не хватает. Но некоторые тезисы мы набросать можем (претендуя выступать от имени марксизма-ленинизма):

  1. Является ли массовый террор принципиально неприемлемым для коммунистов средством? Нет и Ленин и Троцкий считали его принципиально допустимым средством. Тот, кто не приемлет террор в принципе — тот не большевик, а буржуазный гуманист.

    Разумеется, это не означает, что террор самоценен или является идеальной панацеей.

  2. Была ли рациональная причина для массового террора в середине 1930-х годов? Да, была — причём, с точки зрения интересов революции.

    Что произошло незадолго перед этим? Сворачивание НЭП и коллективизация — это не могло не повлечь массового недовольства мелкобуржуазных элементов в промышленности и сельском хозяйстве, а также отразиться в идеологической и политической, в т.ч. внутрипартийной борьбе. У сталинского режима возникла массовая оппозиция, с которой надо было что-то делать. О чём, собственно, вполне откровенно высказался Сталин ещё в 1928 г.:

    «Мы говорим часто, что развиваем социалистические формы хозяйства в области торговли. А что это значит? Это значит, что мы тем самым вытесняем из торговли тысячи и тысячи мелких и средних торговцев. Можно ли думать, что эти вытесненные из сферы оборота торговцы будут сидеть молча, не пытаясь сорганизовать сопротивление? Ясно, что нельзя. Мы говорим часто, что развиваем социалистические формы хозяйства в области промышленности. А что это значит? Это значит, что мы вытесняем и разоряем, может быть, сами того не замечая, своим продвижением вперед к социализму тысячи и тысячи мелких и средних капиталистов-промышленников. Можно ли думать, что эти разоренные люди будут сидеть молча, не пытаясь сорганизовать сопротивление? Конечно, нельзя. Мы говорим часто, что необходимо ограничить эксплуататорские поползновения кулачества в деревне, что надо наложить на кулачество высокие налоги, что надо ограничить право аренды, не допускать права выборов кулаков в Советы и т. д., и т. п. А что это значит? Это значит, что мы давим и тесним постепенно капиталистические элементы деревни, доводя их иногда до разорения. Можно ли предположить, что кулаки будут нам благодарны за это, и что они не попытаются сорганизовать часть бедноты или середняков против политики Советской власти? Конечно, нельзя» (Соч., т. 11, сс. 170-171).

  3. К сожалению, мало того, что сам сталинский террор протекал в сильно мистифицированной форме, но и критика его ведётся столь же мистифицированным образом, из-за чего мы иногда и иронизируем над троцкистами, называя их «последними сталинистами».

    Публикация давящих числом списков жертв совершенно не помогает уяснить их социальную, политическую, идеологическую роль. Представляли ли они собой некую революционную силу, стремящуюся развернуть СССР влево, как утверждает, например, М. Инсаров? Однако в качестве доказательства тот же Инсаров предъявляет только критику издержек с их стороны, ничего не говоря об их позитивной программе. Однако, по косвенным данным можно судить, что она была отнюдь не социалистической, а мелкобуржуазной. Та оппозиция, о которой говорил Сталин, не могла не стремиться к расширению самостоятельности предприятий, возрождению частного производства и свободно-рыночного обмена, отмене госмонополии на внешнюю торговлю, роспуску колхозов, наконец.

  4. Удалось ли правой оппозиции добиться своих целей? Нет. Следовательно, сталинский террор достиг своей цели как революционного мероприятия. Это ключевой пункт. А вот теперь можно поговорить об издержках и перегибах.

    Вслед за китайцами 44 года спустя мы повторяем, что

    «…У Сталина действительно были некоторые ошибки… Необходимо критиковать те ошибки, которые были действительно допущены Сталиным, а не те так называемые ошибки, которые ему приписывают без всяких на то оснований, но эта критика должна вестись с правильной позиции и правильными методами. Мы всегда выступали и выступаем против неправильной критики Сталина, которая ведётся с ошибочной позиции и ошибочными методами» (Редакции газеты «Жэньминь жибао» и журнала «Хунци». К вопросу о Сталине. Вторая статья по поводу открытого письма ЦК КПСС. 13 сентября 1963 г.).

3 июня 2007 г.