О. Торбасов


Берег левый, берег правый
Об уклонах в коммунистическом движении

Что такое политическая линия? Политическая линия — это политика, проводимая последовательно, независимо от малосущественных изменений политической обстановки. Если политика проводится непоследовательно, то такая политика называется шатаниями и колебаниями.

Как справедливо указывал Председатель Мао, правильность или неправильность политической линии решает всё. Что такое правильная линия? Правильная линия — это такая линия, которая лучше обоснована теоретически и более состоятельна практически, нежели какая-либо другая линия. Первое выражается в логической непротиворечивости и соответствии коммунистической теории, которые доказываются в спорах. Второе проявляется в большей эффективности действий, предпринимаемых во исполнение этой линии, в их большей результативности. При этом приоритет следует отдавать стратегическим целям и результатам борьбы за их достижение. Пренебрежение конечными целями и погоня в ущерб им за сиюминутными результатами являются, по определению, оппортунизмом. Такая линия не может быть правильной и должна быть названа оппортунистической линией.

Попытка обосновать линию только теоретически, в отрыве от живой массовой практики является догматизмом; попытка обосновать линию чисто опытным путем, исходя из её успешности в краткосрочном периоде, здесь и сейчас, является эмпиризмом.

Какие могут быть отклонения от правильной линии? Существуют два отклонения — правое и левое. Для большей ясности понимания, что такое правый и что такое левый уклоны, необходимо рассмотреть ряд их проявлений в разных областях. Ряд этот необходимо неполный, но при наличии правильной политической линии и логического мышления всякий революционер сможет продолжить его, определив правый и левый уклоны в тех вопросах, которые будут для него важны.

Уклоны проявляются, например, в этической сфере. Левые уклонисты, как правило, склонны отрицать всякие моральные принципы, считая их непригодными определять поведение революционного борца. Фанатизм или наоборот голый рационализм подменяют мораль. Такая позиция называется аморализмом. Обычные формы проявления аморализма в политике: цинизм (презрение к культуре общества, к его духовно-нравственным ценностям), иезутизм и макиавеллизм (неразборчивость в средствах), волюнтаризм (произвольное определение собственной позиции вне связи с внешним миром). Чем вызваны такие взгляды левых уклонистов? Понимание аморализма непосредственно следует из сталинской основной характеристики левого уклона, заключающейся в преувеличении силы наших врагов. Левый уклонист убежден, что честных методов для борьбы с врагами (внешними — правительством или внутренними — другими течениями) недостаточно, что нравственные нормы недопустимо сковывают его в этой борьбе. Поэтому он не склонен делать различие между действительно устаревшими положениями феодальной и буржуазной морали с одной стороны и положениями пролетарской морали — морали коммунистического будущего, обязательной для всякого революционера, с другой.

Правые уклонисты, напротив, очень заботятся о соблюдении моральных принципов и «приличий», так же не различая их классовой природы. Точнее всего характеризует такое поведение термин «ханжество». Правый уклонист оценивает политическое действие с точки зрения обывательской морали и всегда готов осудить «леваков» и экстремистов. Забросать оппортуниста-предателя помидорами для правого уклониста — хулиганство, взорвать памятник кровавому палачу народа — вандализм; слово «терроризм» он произносит с благородным негодованием. Разумеется, это формалистский подход.

Правые уклонисты руководствуются застывшей, раз и навсегда усвоенной ими моралью. Этика будущего для них — недопустимый авангардизм, её требований правые не признают. Так, оппортунистические вожди комдвижения остались безучастны к своим брошенным в тюрьму товарищам, чему наивно изумлялся политический заключённый член РКРП И. Губкин.

Чем вызваны такие взгляды? Причина и здесь в основной характерной для правого уклона черте — преуменьшении силы наших врагов. Раз враги слабы, значит можно играть по их правилам, в этом ничего страшного нет, а все отклонения — вредны и опасны. Ведь, играя в шахматы со слабым противником, не полезешь ни с того ни с сего бить ему морду! Вспомнив Льва Толстого, можно сказать, что правые уклонисты отказываются от дубины Народной Войны, предпочитая фехтовать с правительством спортивными рапирами.

По вопросу об участии в блоках также различаются правый и левый уклоны. Так, если радикальная коммунистическая партия, игнорируя ленинский призыв идти туда, где масса, отказывается от участия в радикально коммунистическом блоке или движении, это, безусловно, левый уклон. То же самое, когда выступившая в качестве соучредителя движения партия недопустимо давит на своих союзников и, в конце концов, отвоевавшись, остается с жалкой кучкой марионеток под началом. Правый уклон имеет место, когда коммунисты входят в блок с оппортунистами, в котором представлены реакционные националисты. Правильной тактикой здесь будет заключение сепаратных двусторонних соглашений с оппортунистами по конкретным вопросам. Уж коли они сильны… Хотя сила оппортунистических партий под большим вопросом. Монстры эти похожи на бумажных тигров — с виду страшны, а на деле…

Левые уклонисты боятся, что буржуазия навяжет им свою волю в любом блоке, правые же готовы блокироваться с кем угодно. В качестве примера можно назвать зюгановский НПСР, в который входит черносотенная Русская партия Милосердова.

Похоже проявляются уклоны в вопросе об участии в органах государственной власти. Левым уклоном является бойкот всяких выборов, как якобы укрепляющих институты буржуазного государства, правый же уклон проявляется в принципиальной установке на участие во всех выборах. Уклонисты, так или иначе, пытаются решить этот вопрос вообще, протащив соответствующие формулировки в программные и уставные документы. Правильный же подход заключается в том, чтобы решать такие вопросы конкретно, чутко улавливая настроение масс. Когда революционного подъёма не наблюдается, а у масс высокая избирательная активность, резонно будет принять участие в выборах, использовав все возможности для агитации и иной легальной работы как в ходе кампании, так и в органах власти. Если же массы разочаровываются в выборах и переходят к более активным формам борьбы, следует только приветствовать такое их поведение, звать их к избирательным урнам — значит тащить назад.

Преступной ошибкой будет участвовать в выборах ценой выдачи режиму полных данных о составе партии. Довод «всех нас уже знают» неубедителен: с какого-то момента надо начинать проводить хотя бы элементарную конспирацию и беречь от «засвечивания» как минимум (1) новые, (2) молодые и (3) лучшие кадры.

Мы подошли к вопросу о проявлениях уклонов в отношении к легальной/нелегальной работе и конспирации.

Правый уклон отрицает необходимость нелегальной борьбы, обеспечения надежного подполья для компартии во все времена буржуазного правления. Очевидно, что это ошибка. Репрессивное давление органов насилия буржуазного государства зависит не от того, какие методы в своей борьбе применяют революционеры, а от того, насколько эти революционеры опасны для основ капиталистического строя. Безусловно, возможны отклонения, но это общее правило. Поэтому надежды на исключительно мирный и легальный путь развития революции иллюзорны — либо борьба не даст эффекта, либо она вызовет противодействие правящего класса. Историческая практика подтверждает, что даже весьма мягкий режим может быстро смениться фашистской диктатурой. Не лучше ли тогда иметь надежный нелегальный тыл?

В чём состоит левый уклон по отношению к легальной и нелегальной работе? Левые уклонисты отрицают необходимость и полезность легальной работы и, как правило, отказываются замечать разницу между либеральным, буржуазно-демократическим — и фашистским режимами. Главным и даже иногда единственным средством революционной борьбы объявляется террор. Безусловно, это тоже ошибка.

Граница между легальным и нелегальным устанавливается уголовным кодексом, т.е. для коммунистов — искусственно, произвольно и ни в коей мере не должна влиять на выбор средств борьбы. Наша задача — сдвинуть эту границу как можно дальше, легализуя максимальное число форм нашей деятельности. На повестке дня российского комдвижения — отстоять законность экономических забастовок — и, далее — добиться признания законными акций гражданского неповиновения с такими же требованиями (политические насильственные акции пролетариата, понятно, не узаконит никакой режим). Защитить свободу слова в печати и в Интернете.

В отношении к классам проявление левого уклона — так называемый «пролетаризм» или «воркеризм», убежденность в том, что рабочий класс — единственная значимая противостоящая буржуазии сила. Правый уклон проявляется в отрицании особой роли рабочего класса, утверждениях о его «деградации», «исчезновении» или «расширении». Правый уклонист всегда норовит расширить свою социальную базу, включая в рабочий класс (или пролетариат) инженерно-технических работников, прочую трудовую интеллигенцию, крестьян, пенсионеров, управленцев, студентов, торговцев и т.п., в то время как левый уклонист сужает социальную базу, делает ставку исключительно на рабочее движение, говорит лишь о фабрично-заводских рабочих.

Поскольку уклон — есть нарушение способности к правильной оценке социально-политических сил, постольку любой его представитель склонен к шатаниям, проявляя по одним вопросам правый уклон, а по другим — левый. Со временем, он вынужден определиться и выбрать что-то одно. Однако, пока этого не случилось, порой бывает трудно отделить уклон от невежества и теоретической безграмотности. Сделать это возможно, учитывая специфические признаки уклона: (1) уклон завладевает не одной личностью, а группой; (2) уклон существует лишь относительно к правильной политической линии, сам по себе он существовать не может; (3) уклон относительно устойчив и не уничтожается одной-двумя дискуссиями по частным вопросам. Надеюсь, что изложенное поможет читателям безошибочно определять правый и левый уклоны и беспощадно бороться с ними, проводя правильную политическую линию.