- |Главная|
- Карта Сайта|
- English|
- Фото|
- Сайт создан 26 августа 2000 г.
- Copyright (c)komsomol-pl.ru
В сегодняшнем бушующем мире мы можем наблюдать парадоксальную картину — отчуждение, эксплуатация, насилие государственных и криминальных структур, разложение культуры и морали, казалось бы, достигли кульминации и часто заставляют людей смотреть на своё существование как на сбывшийся сценарий какой-нибудь мрачной антиутопии, но протест против этих условий представляется как что-то маргинальное и периферийное. Глобальный революционный проект коммунизма, готовый, казалось бы, разрушить старый мир и построить на его обломках новый, растерял свои действующие армии и сегодня не вселяет уверенность в победе своим же собственным адептам из числа радикальных мещан. Между тем, никакого другого идеологического проекта, могущего радикально вывести человечество за пределы порочной системы, на горизонте не видно. Мы, революционные марксисты знаем, что его и не может быть. Мы знаем, что заявления апологетов эксплуатации о смерти марксизма, мягко говоря, преждевременны.
Известно, однако, что на наследие марксизма претендуют много идеологических течений и политических практик. Исторически сложилось так, что наиболее репрезентабельными течениями марксизма считаются сталинизм и троцкизм. В настоящей статье мы предпримем попытку научного анализа именно троцкизма. Это обусловлено как задачами текущей политической ситуации, так и потребностями развития марксистской теории, в качестве революционного аутентичного преемника которой преподносит себя современный троцкизм. В силу широты охватываемых вопросов работа неизбежно будет носить общий и конспективный характер, но, как мы надеемся, дальнейшие исследования углубят и расширят анализ теории и практики троцкизма.
Краеугольным камнем троцкизма является теория перманентной революции, сформулированная Троцким и Парвусом в 1905 г. Эта теория была для Троцкого фундаментом, на базе которого он подходил к вопросам империализма, революции, классовой природы СССР и др. C этой теорией связаны как взлёты, так и падения троцкистской мысли.
Троцкисты стараются замазать расхождения Ленина и Троцкого, в то время как их противники зачастую наоборот нарочито преувеличивают их. Объективный же марксистский анализ в исследовании ленинизма и троцкизма руководствуется общественной практикой, в свете которой и должны оцениваться теоретические основания обоих направлений. Как известно, Ленин и Троцкий в период до апреля 1917 г. расходились в понимании развития революции в отсталой России. Позиция Ленина была изложена в его работе 1905 г. «Две тактики социал-демократии в демократической революции». Признавая буржуазный характер революции, Ленин утверждал необходимость «революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства», существование известного этапа, в котором гегемон революции — пролетариат, доводит до конца буржуазно-демократические преобразования. Осуществив первый этап, гегемон революции переходит ко второму этапу — социалистических преобразований. На этом этапе его союзниками становятся беднейшее крестьянство и пролетариат развитых стран. Революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства «даст нам возможность поднять Европу, а европейский социалистический пролетариат, сбросив с себя иго буржуазии, в свою очередь поможет нам совершить социалистический переворот» (В.И. Ленин. ПCC, т. 11, с. 90.) Ленин, таким образом, выдвигал два условия взятия власти пролетариатом — союз с беднейшим крестьянством и социалистическую революцию в развитых странах.
В начале 1906 г. Троцкий изложил свои взгляды на развитие революции в работе «Итоги и перспективы». Он акцентировал момент непрерывности, непосредственного перехода от демократических к социалистическим преобразованиям: «Пролетариат осуществляет основные задачи демократии, и логика его непосредственной борьбы за упрочение политического господства ставит перед ним в известный момент чисто социалистические проблемы. Между минимальной и максимальной программой устанавливается революционная непрерывность» (Л. Троцкий. Перманентная революция. Берлин, 1930, сс. 58,
Ленин считал, что без поддержки европейского пролетариата русский пролетариат не способен даже начать социалистический этап революции, а Троцкий рассматривал европейскую революцию только как гарантию конечной победы социализма в России: «нельзя сомневаться и в том, что социалистическая революция на Западе позволит нам непосредственно и прямо превратить временное господство рабочего класса в социалистическую диктатуру» (Троцкий. Наша революция. СПб., 1906, с. 278.).
Троцкистские теоретики с подачи самого Троцкого изображают дело так, что в апреле 1917 г. Ленин фактически присоединился к позиции Троцкого. Это конечно не так. Мировая империалистическая война и предательство социал-демократов II Интернационала обратили ленинскую мысль к углубленному изучению проблем империализма и перспективы мировой революции. Ленин выдвигает лозунг о превращении войны империалистической в войну гражданскую, лозунг, который относится не только к России, но ко всем воюющим странам. Ленин понимает, что европейская социалистическая революция превратилась из абстрактной возможности, каковой она была в 1905 г., в реальную возможность. Революционный пожар вот-вот готов вспыхнуть в истощенных войной империалистических центрах. Дело только в том, чтобы выбить из империализма самое слабое звено. Таковым звеном является в силу объективных причин Россия. В то же время крестьянство, которое составляет большинство армии, окажет поддержку курсу на взятие власти пролетариатом, так как выход из войны возможен только революционным путём.
Таким образом, Ленин в апрельских тезисах 1917 г. не отказывается от своих первоначальных установок, и не присоединяется к троцкизму, а конкретизирует и видоизменяет их в соответствии с изменившимися историческими обстоятельствами.
Развитие революции в России полностью показало правоту ленинской концепции рабоче-крестьянской диктатуры и ошибочность недооценки Троцким революционного потенциала крестьянства. Диктатура осуществилась в форме Советов рабочих, солдатских и казачьих депутатов, что при крестьянском характере армии как раз и было участием крестьян во власти. Надо, однако, сказать, что в оценке крестьянства Троцкий первоначально не был так категоричен. Накануне 1905 г. он называл крестьянство «громадным резервуаром потенциальной революционной энергии» (Л. Троцкий. Соч., т. II, ч. 1, с. 20.). И лишь события 1905 г., когда пролетарская революция разбилась «о штыки крестьянской армии», заставили его проникнуться убеждением в якобы контрреволюционной сущности крестьянства, убеждением, которое он сохранил в той или иной форме на протяжении всей своей жизни и которое перешло по наследству к троцкистам после Троцкого.
Нельзя не видеть также одностороннего и абстрактного подхода теории перманентной революции к проблеме мирового революционного кризиса. Если Ленин даёт конкретный анализ кризиса мировой системы империализма, обострения межимпериалистических противоречий и революционного выхода из войны, то Троцкий представляет себе развитие мировой революции абстрактно, как результат некоего толчка, который якобы неизбежно должен последовать за революцией в отсталой стране и вовлечь в орбиту революции сначала группу стран, а затем и весь мир. Отметим мимоходом, что именно отсюда берёт своё начало неисправимый революционный романтизм и наивность всех поколений троцкистов. Отсюда также берет свое начало и вера Троцкого в «экспорт революции», революционную войну и т.п. Односторонность и непонимание троцкизмом империализма проявилось, в частности, в том, что во время Первой Мировой войны Троцкий противопоставил ленинскому лозунгу превращения империалистической войны в гражданскую лозунги мира и создания революционным путём «Соединённых Штатов Европы».
Сблизила ленинизм и троцкизм в вопросах теории и практики революции не субъективная воля Ленина и Троцкого, а объективное развитие общественно-политической ситуации в России и мире.
Но главные и неустранимые противоречия ленинизма и троцкизма лежали, по нашему мнению, даже не в области теории, а в области организации революционной партии. Первоначальное сотрудничество Ленина и Троцкого оборвалось после II съезда РСДРП, на котором Троцкий поддержал меньшевистские позиции Мартова и выступил против ленинской концепции боевой централизованной политической партии революционного действия. Не принимая и не понимая ленинского учения о партии, Троцкий пытался объединить под своим руководством обе фракции РСДРП путём преодоления «крайностей» большевизма и меньшевизма. В 1913 г. он писал, что «всё здание ленинизма в настоящее время построено на лжи и фальсификации и несёт в себе ядовитое начало собственного разложения» («Ленин о Троцком и о троцкизме». М., 1925,
Таким образом, очевидно, что троцкизм представлял и представляет собой самостоятельное теоретическое и практически политическое учение, отличное от ленинизма. Опыт революции 1917 г. в России показал правоту ленинского анализа и ограниченность теоретических выкладок троцкизма.
Можно смело утверждать, что не столько роль Троцкого в Октябрьской революции и в Гражданской войне, сколько борьба со Сталиным обеспечивала и обеспечивает интерес к его личности и идеям. Мы не будем здесь останавливаться на исторической фактуре этой борьбы. В рамках настоящей работы для нас важно показать, что Троцкий в принципе не изменил своим первоначальным теоретическим установкам и в этот драматический период.
Прежде всего, Троцкий непомерно преувеличил опасность крестьянской контрреволюции. Именно возможность кулацкого термидора являлась по началу теоретической основой его критики блока Сталина-Бухарина. И только когда Сталин порвал с бухаринцами и фактически перешел к осуществлению программы самого Троцкого, программы форсированной индустриализации, Троцкий акцентировал внимание на бюрократическом перерождении власти и международной политике Сталина.
Почему Троцкий проиграл Сталину во внутрипартийной борьбе? Отвечая на этот вопрос, троцкисты обычно ссылаются на объективные причины — революционный спад в Европе и разгул мелкобуржуазной стихии в России, и субъективные причины — коварство Сталина и т.п. На самом же деле Троцкий в отличие от своих противников во внутрипартийной борьбе не понимал реальность Советского государства как государства рабоче-крестьянского и держался абстракций рабочего государства и индуцированных извне революций.
Поражение в борьбе со Сталиным и вместе с тем сохраняющиеся надежды на «политическую революцию» в России вынудили Троцкого выдвинуть абсолютно несостоятельную и многократно опровергнутую опытом развития СССР концепцию «деформированного рабочего государства». Об этой теории можно было бы говорить много, ибо нет более ошибочного, идеалистического по своему характеру конструкта, чем то, что родилось в голове Троцкого под влиянием его прежних теорий и наложения на них задач текущей политики. Мы укажем только, что в данном случае Троцкий, как и почти всегда исходит из анализа надстройки, оставляет за бортом реальную политэкономию СССР. Концепция «деформированного рабочего государства» вытекает не из анализа объективных производственных отношений СССР, а из теории перманентной революции, из тезиса о европейской революции как гарантии конечной победы социализма в отсталой стране. Мировая революция, сошедшая как Святой Дух с небеси, должна была чудесным образом превратить «деформированное рабочее государство» в нормальное (любопытно в этой связи, что на этом основании неотроцкисты отказываются признавать «завершенными» процессы в Китае, капиталистический характер которого признают даже здравомыслящие маоисты и сталинисты).
В противоречии с методом марксизма в 1938 г. в переходной программе IV Интернационала Троцкий констатировал полную остановку роста производительных сил в капиталистическом мире, заявил, что дальше капитализм развиваться не сможет и сделал вывод о том, что эта ситуация является предпосылкой, делающей возможной и необходимой социалистическую революцию. Абсурдность этого тезиса была доказана послевоенной историей капитализма и явилась одной из причин раскола и деградации IV Интернационала.
Создание Троцким IV Интернационала было по существу волюнтаристским актом, базирующимся на ложных предпосылках вроде вот вот ожидаемой «политической революции» в СССР или полной остановки капиталистического роста. Но главной причиной того, что IV Интернационал фактически оказался мертворожденным дитем Троцкого, явилось игнорирование большевистских принципов организации революционной партии.
Мы пощадим здравый смысл и терпение читателей, и не будем углубляться в историю бесконечных расколов и под-расколов троцкистского Интернационала, приведших в результате к существованию около полусотни враждующих между собой бюрократических сект. Неприятие ленинизма жестоко отомстило троцкистам. Общим для всех троцкистских движений является жесткий догматизм в теории и оппортунизм в соединении с революционной демагогией на практике. Не умея применить марксистский, ленинский метод, начетчики и талмудисты троцкизма скатились к поддержке реформизма («переходные к социализму мероприятия»), участию в буржуазном парламентском цирке («педагогическая польза»), коллаборационизме с профсоюзной бюрократией («критическая поддержка»). Показателем того, насколько далеко отстоит троцкизм от ленинизма является широко практикуемая троцкистами тактика так называемого «энтризма» — вхождения в массовые политические партии и движения с целью противопоставления части их активистов руководству и вовлечения их в троцкизм. Очевидна полная противоположность этой тактики ленинской традиции партстроительства — идейному и организационному размежеванию и бескомпромиссной борьбе со всем и всяческим оппортунизмом.
Опыт II Интернационала дал рабочему движению наглядный урок того, как организационная рыхлость становится этапом к превращению рабочих партий в орудие империализма. Не избежали такой судьбы и многие троцкистские движения. Основная часть троцкистов верна догме о «деформированном рабочем государстве». В качестве научной теории в ней нет ничего крамольного. Но, в соединении с идейным и организационным оппортунизмом, она может вести к использованию рабочих организаций в качестве агентуры империализма, служить инструментом подрывной работы в качестве пропаганды тех или иных вариантов «демократического социализма», «социализма с человеческим лицом» и тому подобных изобретений буржуазной пропаганды, а главное, подменять борьбу за пролетарскую диктатуру борьбой за буржуазную демократию.
Решительно порвав с меньшевистским оппортунизмом, Ленин писал в начале 1905 г.: «мы материально слабее во много раз… У меньшевиков больше денег, больше литературы, больше транспортов, больше агентов, больше «имён», больше сотрудников. Было бы непростительным ребячеством не видеть этого» (В.И. Ленин. ПCC, т. 9, с. 246.). Перед лицом тотального господства оппортунизма в современном рабочем движении, активисты, преданные ленинской традиции, находятся в таком же, если не худшем положении. Но они победят. Не могут не победить. Ибо их сила — это сила всепобеждающего учения Маркса и Ленина.